Представляем текстовую версию онлайн-дискуссии «Внешняя политика Новой Беларуси. От транзитного периода к устойчивой демократии» о геополитическом выборе для Беларуси
В четвертой онлайн-дискуссии приняли участие бывшие сотрудники МИД Беларуси: Владимир Астапенко, Павел Латушко, Валерий Цепкало, Валерий Ковалевский, Павел Слюнькин, а так же специальный гость от наших литовских партнеров ‘Educatio’ – экс-госсекретарь МИД Литвы Альбинас Янушка
Основные темы четвёртой дискуссии:
Оптимальная структура МИД и его роль среди акторов, формирующих внешнюю политику
Внешняя политика Беларуси в переходный период
Взаимоотношения с ЕС
Взаимоотношения с Россией
Владимир Астапенко:
В 1944 году в БССР был создан Наркомат иностранных дел, потом преобразован в МИД. Это делалось в процессе создания ООН — была идея о том что все 15 республик будут в ее составе, но в итоге в учредители ООН были приглашены БССР и УССР. В структуре республиканских органов управления появился МИД — в советское время 90 процентов работы его аппарата было посвящено работе международных организаций — в основном ООН и её специализированных учреждений. Беларуские дипломаты занималась многосторонними вопросами и практически не вовлекались в двусторонние связи. И когда в 1991 году Беларусь стала независимой — объективно возникла проблема специалистов, которые бы занимались двусторонними отношениями. Понятно, что структура МИД тяготела к международным организациям, отдавала им приоритет, люди стремилась заниматься тем, что знали и понимали. Этот необходимый баланс между многосторонней дипломатией и двусторонними отношениями не установлен. На этом фоне ощущался и ощущается голод в подразделениях МИД со страновыми специалистами, знающими специфику регионов. Новое Министерство должно эту проблему решить. Ранее предпринятые попытки до идеального состояния эту ситуацию не довели. Внешней политику уже нет. Все усилия МИДа по выстраиванию многовекторности были провалены. Это связано с позицией одного человека, которого мы называем нелегитимным президентом
Павел Латушко:
Главная проблема, почему мы пришли к такому состоянию внешней политики Беларуси — это создание президентской республики в самой уродливой форме, когда все подчинено воле и прихотям одного человека. Когда нет контроля парламента, появляются такие проблемы. МИД всегда слыл оппозиционным министерством, МИД потенциально — это кузница кадров для оппозиции, хотя фактически такого не было. Мы понимаем что весь госаппарат жил по принципу соглашательства. Где-то внутри мы питали надежду, что режим перевоспитывается. Но это был самообман. Надо это признать.
Валерий Цепкало:
МИД как любой орган госуправления является инструментом для реализации политики государства. Структура МИДа всегда будет выстраиваться с учетом приоритетов внутриполитического курса страны. Если сегодня нет возможности вести диалог с Западом, то будут открываться отделы, департаменты в различных городских и районных центрах РФ, т. е. там, где с тобой разговаривают.
В целом роль дипломатической службы в век информационных технологий становится совершенно другой. Если вспомним, например, XIX век, то послы в столицах были теми людьми, которые принимали действительно серьезные решения, потому что посоветоваться с императором или королем быстро не было возможности. Даже в СССР роль МИД была очень велика: именно посольства аккумулировали информацию, были каналами для поиска потенциальных торгово-экономических партнеров и доведения своей позиции. Сейчас возникло огромное количество альтернативных источников информации, поэтому никакой дипломат, чтобы он ни рассказывал, не сможет монопольно убеждать партнеров в реальных приоритетах политики своей страны.
Роль дипломатической службы в вопросах экономики и доведения информации о стране пребывания, очевидно, будет падать.
Какова роль МИД среди других акторов?
Павел Латушко:
Необходимо сделать акцент на том, что имидж МИД на внешней арене растерзан полностью из-за политики руководителя. Он оправдывает нарушения прав человека и т. д.
Макей остался фактически один на вокзале. Имидж нынешнего руководства Беларуси — невозможно восстановить.
При президентской республике роль МИД минимизируется (уничижается / принижается), поскольку сильно зависит от Администрации Президента. При парламентской республике роль МИД очень высока. В нынешней системе координат Министр не способен стать ведущей фигурой во внешней политике.
Валерий Ковалевский:
Роль парламента будет очень важной, а министр иностранных дел должен быть частым гостем в парламенте, чтобы внешняя политика была более понятной и прозрачной.
Одной из системных проблем структуры МИД является отсутствие позиции политического директора МИД. Это человек, который задает тон внешней политике. Такой позиции в беларуском МИДе никогда не было. Но вместе с этим в кадровых вопросах МИД за его историю были удачные кадровые решения, кадровый состав достаточно неплохой, но его необходимо усиливать для взаимодействия со внешней и внутренней средой.
Это поддержка специалистов в их продвижении в международных организациях, а это очень важно для усиления кадрового потенциала.
Валерий Цепкало:
Руководство МИД должно быть в правительстве — это должности, которые получают политики из числа победивших партий, они соответственно отчитываются перед своими избирателями.
Министр иностранных дел в системе координат парламентской республики входит в пятерку наиболее влиятельных лиц в государстве.
Внешняя политика Беларуси в переходный период
Павел Слюнькин:
Важно понимать, что мы не совсем знаем, чего хочет общество, поскольку в демократических системах пожелания общества учитываются через демократические процессы — выборы, перед выборами обычно проходят обсуждения, парламентские дискуссии о том, чего люди на самом деле хотят, но внутри Беларуси сейчас этого нет.
Это важно принимать. То, что мы видим сейчас как результаты соц опросов, может значительно отличаться выводов, сделанных после налаживания реального диалога в обществе, когда смогут высказываться открыто все граждане.
Я бы обратил внимание, что раньше велась дискуссия о геополитическом выборе Беларуси. Начиная с 2006 года оппозиционные кандидаты формулировали свою повестку Европейского выбора, в 2010 было примерно то же самое, но с более аккуратными формулировками, появились кандидаты, которые говорили о нейтральном выборе Беларуси в стиле восточноевропейской Швейцарии. В 2020 году все кандидаты не озвучивали четких проевропейских приоритетов. Это говорит о том, что социальная динамика следует за теми решениями властей, которые они совершают на внешнем треке, за углублением российского вектора. К сожалению, если нынешнее положение дел затянется, нам придется обсуждать вопросы не геополитического выбора — Беларуси с Европой или Беларуси с Россией, а необходимости сохранения Беларуси как суверенного государства. Тенденции такие, что государство не обращает внимание на пожелания людей. Они не спрашивают, хотим ли мы видеть ядерное оружие на территории Беларуси, хотим ли мы заключать союзные договоренности с Москвой, хотим ли мы вступать в ЕС. Тем не менее, это влияет на формат наших дискуссий. Пока нет возможности доносить свою точку зрения до общества, содержание дискуссии будет деградировать.
Валерий Цепкало:
В тоталитарном обществе нет и не может быть нормальной социологии, и все опросы не более чем политический заказ. Люди не будут свои мысли настоящие высказывать неизвестно кому. Приоритеты внешней политики проявятся, когда будет нормальное конкурентное поле, когда различные политические силы будут выступать за те или иные векторы развития. Тогда мы поймем настроения беларусов.
Владимир Астапенко:
Беларускому народу предстоит определить приоритеты внешней политики, но в этом контексте важно обсудить и третью опцию — нейтралитет Беларуси. Этот тезис был выстрадан и закреплён в Декларации о независимости Беларуси, затем он перешел в текст Конституции 1994 года. Сегодня мы можем этот тезис напрочь потерять, так как из последнего проекта режима он просто растворился, как будто его никогда не было. Без публичного обсуждения, без взывешивания за и против. Потенциал нейтралитета на примере Австрии, Швеции, Финляндии и Швейцарии может быть интересен для Беларуси по крайней мере на каком-то определенном этапе исторического развития, и эту опцию я бы с весов не снимал.
Павел Латушко:
Мы должны четко позиционировать для самих себя: независимость — это ценность, которая не обсуждается.
Все опросы общественного мнения имеют огромную степень погрешности, но вместе с тем они показывают определенные тенденции. Мы должны делать все, чтобы противостоять угрозе независимости. Только внешние факторы могут повлиять на наш суверенитет.
Я бы мог расписать три возможных сценария действий восточного соседа для т.н. транзитный период.
Первый сценарий. Путин убирает Лукашенко, беларуский народ аплодирует Кремлю — выбирает нового условного демократического президента. В благодарность — вряд ли можно представить антироссийский подход от граждан. Общество скорее будет признательно. Это гипотетический сценарий, но сегодня это для России — последний вагон. Чтобы реализовать этот сценарий, Кремлю надо вскочить в него.
Второй сценарий.
Россия продолжает навязывать нам диктатора и силой насаждает господство и Союзное государство. Это неприемлемо для беларуского общества и подрывает его доверие. Это стратегическая ошибка Кремля. Конструкция недолговечна и имеет краткосрочную перспективу.
Третий сценарий, наиболее позитивный — если бы Россия стала страной притяжения, вкладывая деньги в свою страну, развивая ее, то тогда беларусы сами захотят быть ближе к России. Все соседи стремились бы к нормальным отношениям с Российской Федерацией.
В краткосрочной перспективе мы видим, что на наших глазах происходит операция прикрытия — когда под темой Украины может произойти тихая инкорпорация Беларуси. В случае, если беларуский народ становится субъектом, то он должен решать, каким будет наш геополитический выбор. Но в целом наш выбор — иметь нормальные отношения как с Востоком, так и с Западом. Это отвечало бы интересам Беларуси. Если Россия будет продолжать такую политику, то будут усиливаться прозападные тенденции.
Альбинас Янушко:
В случае, если в Беларуси сохранится присутствие чужих военных сил, то тогда даже без Лукашенко демократического выбора в стране не будет. Может создаться замороженная ситуация, когда у народа не будет возможности выбора.
Если «забудут» Беларусь, то это может привести к серьезным геополитическим последствиям в нашем регионе.
В Новой Беларуси в парламенте часть сил будет пророссийскими, часть — нейтральными, а часть — проевропейскими. Но сейчас в Беларуси не видно очерченных политических сил, которые четко заявят — мы хотим в ЕС.
При этом проевропейскость не означает антироссийскости.
Пример Литвы показывал это до оккупации части Украины.
В отношении термина «нейтралитет» — не стоит, наверное, его использовать. Необходимо определиться — Восток или Запад.
ЕС не является геополитическим проектом — это больше рынок, это более мягкая сила. ЕС не будет навязывать геополитический выбор, поэтому без четкого проевропейского движения ожидать большого внимания с его стороны сложно.
Валерий Ковалевский:
Беларуси необходимо развивать отношения не только с Западом и Востоком, но и с Севером и Югом. Развивать двусторонние отношения для того, чтобы избежать дисбаланса во внешних связях с Россией. Но выбор необходимо сделать на основе мнения народа, выбор ответственный и осознанный. Мы руководствуемся тем мандатом, который Светлана Тихановская получила на выборах.
Отношения с ЕС, Восточное партнерство — это широкая платформа, которую можно развивать. На первоначальном этапе это будет эффективным инструментом.
Зависимость от России и как выстраивать отношения с Россией:
Павел Латушко:
Готов ли к какому-либо диалогу относительно будущего Беларуси Кремль? У меня пессимистические оценки: Кремль принял для себя стратегическое решение о том, что Беларусь как независимое государство не должно существовать. Если Кремль так не считает, то пускай проявит это соответствующими действиями. Тогда он должен поддерживать беларуское общество, а не узурпатора.
В целом моя формула дипломатии — необходимо всегда искать компромиссы, но в интересах своей страны и своего народа. А на сегодняшний день у нас есть угроза потери независимости. Это нужно понять.
Альбинас Янушко:
Когда говорили о выборе третьего пути, мы увидели примеры Литвы и бывших советских республик. 30 лет конвульсий без выбора — и что в итоге? Все в проблемах. И если Беларусь не определилась и не видит перспективы в проевропейском направлении, то она не сможет вырваться из ситуации, которая сложилась в Союзном государстве. Но не мечтать — значит, ничего не достигнуть.
Итоги:
Павел Латушко:
Чтобы быть субъектом внешней политики как государству необходимо вернуть субъектность беларускому народу.
Владимир Астапенко:
Все мысли относительно внешней политики Беларуси должны строиться на базовом принципе уважения суверенитета и независимости нашей страны.
Валерий Ковалевский:
Нашая знешняя палітыка будзе грунтавацца на паняццях суверынітэта і інтарэсах беларусаў. Нам трэба стварыць умовы, каб народ мог рассказаць пра сваі погляды. Беларусы — за шматвектарнасць, мы маем такую магчымасць, мы не павінны сябе абмяжоўваць. У знешняй палітыкі Новай Беларусі выдатны патэнцыял, у нас шмат таленавітых спецыялістаў, для якіх можна стварыць магчымасці для працы на карысць Беларусі.
ВНИМАНИЕ
Уже 16 февраля состоится итоговая конференция платформы #ЭкспертнаяСреда «Новая Беларусь на геополитической карте мира: добрососедство и национальные интересы».
Участниками дискуссии будут как эксперты, принимавшие участие в прошлых дискуссиях, так и новые участники, а также политики, аналитики и иностранные гости.
Онлайн-доступ к дискуссии будет открыт только для зарегистрированных зрителей. Ссылку на форму регистрации мы разместим в следующей публикации.